Ищем персонажа в сюжет.

Ryan Gosling

Адам Розе, 37 лет

Старший брат, шахтер

Ты уверяешь, что понятия не имеешь, почему сделал это. Собственно говоря, - ты повторяешь эту фразу любому, кто пытается расспрашивать тебя о событиях той ночи - утверждаешь, что даже не уверен, что это был именно ты. Говоришь, что у тебя нет никаких воспоминаний о той ночи. Говоришь, что ты не был хорошим сыном, ты не был даже хорошим человеком - но черт подери, какой аутсайдер из нищей семьи может быть таким? Легкие - а иногда и не очень - наркотики, пиво и бесконечные скандалы с надоедливой матерью и тупыми учителями. Ты был просто мальчишкой, у которого очень болела голова.
Вы жили тогда в Террасе, но в твоей голове все время крутились воспоминания о Китсолте - сколько тебе было, когда вы оттуда уехали? Шесть или ближе к семи?
Именно тогда все пошло к черту, - ты уверен в этом.
Ты говоришь, что обнаружил себя - окровавленным, испуганным, потерянным. Только вот откуда им знать, что события той ночи тебе известны куда лучше, чем они могут себе представить? Ты знаешь, что сделал и почему, ты слушал, как младшая сестра - единственная выжившая в ту ночь - рассказывала обо всем на суде. Маленькая *Шепард*, которая ничего не видела - но врала, что видела тебя. А потом тебя отправили в это место, в психиатрическую лечебницу для преступников, и следующие восемнадцать лет ты провел там. Работал в библиотеке, учился, и был безупречным заключенным - именно это и помогло тебе выйти спустя сравнительно короткий срок. В конце концов, ты ведь был несовершеннолетним когда сделал то, что сделал. В 2015-м году, с небольшой суммой подъемных и документами на имя Адама Морригана, - государство заботится о несовершеннолетних преступниках - ты вернулся в Китсолт.

Все эти годы ты писал своей сестре - а эта мелкая *Шепард*, лживая *Шепард* ни разу не ответила. Она все время вертелась у тебя в голове, почти как Китсолт, но город был важнее. Найти работу на шахтах не составило проблем. Заодно ты нашел ваш старый дом - но в таком состоянии, что не могло быть и речи о том, чтобы там жить. Впрочем, зарплаты на шахте вполне хватало на более чем комфортную жизнь, Кварц-сити предоставили тебе квартиру и даже повысили за успешную работу (можно выбрать вот здесь, к примеру), а твоим прошлым никто не интересовался. Ты был почти уверен, что сделал то, что должен был, что город звал тебя все эти годы.

И ты был уверен, что сможешь начать жить сначала, пока Флоренс не вернулась в город.

---

От Джеймса Хилла: У нас тут сюжет (крутой, социальный, все дела) задуман, и вот Адама мы ищем в него. По этому сюжету Адам умирает, и это не обсуждается.  Подробности ключевые в ЛС.
Немного неключевых подробностей: Адам селится в многоквартирные дома и там знакомится с Кайлом Морганом. Они с ним дружат. От Кайла у нас только профиль, поэтому не рассчитывайте ни на что. Если игрок найдётся/вернётся/захотите поискать, мы устроим мозговой штурм.
Но я сейчас думаю, там небольшая компания и не факт, что все отбитые. Кайл, к слову, тоже отбитый, потому они, думаю, поняли, что в чём-то неуловимо похожи. У Кайла опухоль мозга, из-за чего, чем дальше, тем более опрометчиво и неадекватно он себя ведёт - он, по сути, не жилец, но сам об этом не знает.
Важно: Между Адамом, Джеймсом и, видимо, НПС-Кайлом очень яркая антипатия. Взаимная и тд. Даже ненависть. И нам надо, чтобы как можно больше народу об этом знало. То есть, мы будем играть, и, думаю, подключать всех желающих.
С 12.07, в связи с сюжетными событиями, Адам, Джеймс и Кайл работают в одной бригаде, конфликт будет нарастать.
Что надо иметь в виду: в Китсолте и Кайла и Адама считают хорошими парнями. Потому было бы круто, если б вы смогли найти игру с кем-нибудь ещё, чтобы это подтвердить по игре.
Скорее всего, мы косвенно задействуем всех персонажей, каких сможем. То есть, я думаю, история будет довольно громкой, но посмотрим. Там зависит ещё от того, что будет происходить в общем сюжете.
С чем придётся считаться: я довольно медленно пишу посты. Но, думаю, основная игра будет с Энни, поэтому всё ок.
Нюанс: берёте перса, играете и исчезаете/сваливаете, перс остаётся и пойдёт на передачу, а историю мы доиграем.

Пример поста Энни

Она была не из тех, кто в детстве часто бывал на ярмарках. Может, когда родители еще были живы, она была там, но, кажется, даже если захочет, то не сможет воскресить это в памяти. Позже ей просто нечего там было делать: детям из системы не так часто удается раздобыть денег, а шататься вокруг аттракционов, конкурсов и палаток с вкусностями, не имея возможности себя порадовать, это даже хуже, чем вовсе там не появляться.
Она очень хочет домой. Не торчать здесь, попрошайничая работу, а поехать и поспать, чуть подольше. ей не нравится это место; пока здесь почти ничего не напоминает о, собственно, карнавале, кроме яркой ткани шатра, да рисунков на кибитках, но вечером явно будет хуже.
И везде будут эти чертовы дурацкие клоуны. И музыка. И дети. И все будут такие счастливые-счастливые, что на зубах противно скрипит. Энни вовсе не в восторге от того, что ей придется пялиться на чужую радость; большинство мамочек здесь не работают, и, хотя в детском саду детей можно по пальцам пересчитать, мысль о том, что ей за спиной перетирают косточки, вызывает тошноту. Энни знает, как в таких местах относятся к таким, как она, Энни знает, что неработающая мамочка, даже если ей приходится выпрашивать деньги на хлеб и тампоны, все равно чувствует себя высшим существом по отношению к работающим.
Особенно к работающим говномойками.
Она выдавливает улыбку. Они тут все - жизнерадостные придурки, нужно соответствовать.
-Меня зовут Энни. Энни Розе. - она бы предпочла, чтобы ее называли миссис Розе, но даже мисс обламывается редко. Люди никогда не называют нормально тех, к кому относятся снисходительно. Она делает вид, что не расслышала его вопроса про имя Шарлотты (и слегка отдергивает ту себе за спину - надеется, что это первый и последний раз, когда девочке придется здесь побывать).
-Я могу убирать территорию или помогать с чем-то, мистер Шварц. Сколько в час вы платите подсобным рабочим? - разводить демагогию она точно не собирается.

Пример поста за Джеймса

Джеймс молча кивает на Сабринино "сожалею" (в голове что-то словно бы перекатывается, и он старательно не морщится) - ничего не изменить, ничего не вернуть, ничего не исправить, а он, если начистоту, не слишком-то горевал о погибшем брате - знал, что Дэвид с Кэтрин мертвы уже когда сюда ехал - на тот момент, их не могли найти почти три месяца. Ему не нужны ни сожаление, ни жалость. Ни Сабринины, ни чьи-то ещё.
Дженни - другое дело. Дженни - куда хуже. Дженни кроет до сих пор.
Это выматывает. Джеймс до сих пор не знает, что с ней делать.
Он подсознательно ожидает уточняющих вопросов и чуть расслабляется, когда Сабрина их не задаёт и, вместо этого отвечая на его, рассказывает о своём доме. Хилл благодарен ей за это. Он отодвигает пустую чашку, не думает о Кварц и слушает. 
Надо же. Двери, ведущие в никуда. Загадочные записки. Кажется, Сабрина и правда живёт в детективной истории. Он соображает вдруг, что знает её адрес - в Китсолте не так много не отреставрированных с восьмидесятых зданий.
А потом... Это приглашение?
И Джеймс ловит себя на мысли, что, если бы не мигрень, которая разгорается в башке как огонь (его раздражает музыка, подростки за соседним столиком кажутся слишком громкими, а в голове знакомый колокольный трезвон. Джеймс знает, что будет дальше - ему надо бы закинуться таблеткой и отсидеться в темноте и одиночестве. Но он по-прежнему не собирается жрать имитрекс при Сабрине - не хочет вопросов, не хочет на них отвечать), если бы не мёртвое осуждающее лицо Ахалиль, которое он не может теперь из головы выкинуть, он бы согласился.
Плюнул бы на всё, воспользовался бы тем, что она чувствует себя виноватой и поехал бы.
И гори оно всё грёбаным огнём.
Теперь же Джеймс старательно играет в джентльмена.
Или вроде того.
- Наверняка, - Вздохнув, говорит он, продолжая улыбаться, теперь немного виновато и криво. Извиняется. - Но лучше и правда в другой раз.
Она легко пожимает загорелыми плечами - проебал свой шанс, дурачок.
Он, изображая беспечность, под барабанную дробь в голове, отправляет в рот последний кусок пирога. Сабрина смотрит ему в лицо.
Кот, видимо, удобно устроился на ногах у хозяйки, подростки допили свои коктейли и теперь шумно переговариваясь, выходят на улицу.
Хлопает дверь, и Джеймс, который машинально наблюдает за происходящим в кафе краем глаз, невольно хмурится и кривит губы.
- Что в... - Начинает он одновременно с Сабриной.
Джим усмехается, замолкает и едва заметно дёргает рукой, чтобы она продолжала.
И она опять беспокоится.
*банан*.
Он не закатывает глаза, но уже не улыбается.
- В порядке всё. - В который раз за сегодняшний день отвечает Хилл и снова думает про маркер, а в голос проскальзывает капля раздражения. Мигрень у него не из-за аварии - он не понимает, чего она переживает. Но её наблюдательность поражает. "Наверняка, издержки профессии", - решает Джеймс. - Зачем мне звать тебя в кафе, если я не хочу этого? - Искренне удивляется он. - Просто, - Джеймс секунду молчит, подбирает слова. - Сегодня не лучший день для долгих посиделок и походов в гости. Но я бы не отказался от такси, - легко признаёт он. В конце-концов, в её багажнике его продукты. А солнце бьёт в лицо - ходить под яркими лучами, когда в голове взрывается фейерверк то ещё удовольствие. Джеймс не хочет этого лишний раз. Машина, правда у супермаркета, ну и ладно. - Только если ты перестанешь беспокоиться и спрашивать, всё ли у меня хорошо, - добавляет он и улыбается.
Машет Люси, чтобы она принесла счёт и, откинувшись на спинку кресла, снова смотрит на Сабрину.
- Обещаю ни во что не врезаться. - С солнечной улыбкой говорит она, чуть склоняясь вперёд.
И Джеймс вдруг не выдерживает и ржёт.
Не смотря на мигрень, не смотря на то, что его сбила машина, не смотря на то, что он знает: Ахалиль вернётся во сне, этот грёбаный день на минуту вдруг становится потрясающим.
Его смех как последняя капля - голова словно бы начинает плавиться, но он ещё несколько секунд не может остановиться.
- Извини, - когда его отпускает, говорит он, вытирая глаза. Левой рукой нащупывает имитрекс в кармане и на секунду прикрывает веки. Вдыхает. Ну, блевать не тянет и ладно. - *банан*. - Он медленно и осторожно проводит рукой по отросшим волосам и снова обращается к Сабрине. - Ладно. Если собьёшь кого, мы положим его в багажник, а потом закопаем в лесу. Ты же не закапываешь трупы сбитых людей на заднем дворе? - Очень серьёзно, с беспокойством, спрашивает он Сабрину.
Люси приносит счёт.
Джеймс расплачивается и накидывает ей чаевых. Люси - умница.
Они выходят под палящее солнце, и Джим, невольно прикрывая глаза рукой, в который раз жалеет, что не взял бейсболку или солнечные очки.
- Практически до конца дороги Эф, - говорит он Сабрине. - Я покажу, если надо.

Китсолтская газета ждёт помощницу редактора.

Margot Robbie

До тех пор, пока персонаж нигде не упоминался и не присутствовал в эпизодах в качестве NPC, имя-фамилия остаётся на твой выбор. Около 18 лет. Не меньше точно, чуть постарше можно, но учитывай, что ты недавно закончила школу.

Ты работаешь помощницей Хейзи в Китсолтской газете и приходишься ей подругой. Ты входишь в очень узкий круг людей, знающих, что она миссис Хейз, а не мисс. На момент написания сего текста, о моём существовании ты вообще не в курсе, с "человеком-из-прошлого" Хейзи будет знакомство в игровом порядке.

Все, что важно знать об этом персонаже.
Место рождения: Ричмонд, регион Лоуэр-Мейнленд, провинция Британская Колумбия.
Семья.
Отец (около 50 лет), консерватор строгих правил, скор на грубое словцо, подзатыльники и поджопники, но в пределах разумного. Работник местного завода.
Мать (40-42 года) работала там же. На данный момент числится в списках пропавших без вести.
Есть незамужняя сестра-погодка (старше/младше на твоё усмотрение). Работает продавщицей в одном из павильонов торгового центра.
Факты.
До 10-11 лет твоё детство было безоблачным, ты с семьёй проживала в крупном городе, у тебя было всё, чего только душенька желала. Пока не пошёл крахом бизнес твоего отца.
И когда это случилось, твои розовые мечты Барби покатились под откос. Более того, твою семью ждал переезд в какое-то захолустье, а это автоматом означало потерю всех друзей и подруг.
Итак, в 2012 году твоя семья возвращается на родину отца, во вновь отстраивающийся Китсолт, где отец получает работу на заводе золотодобывающей компании, по специальности, которую когда-то освоил в университете. Через какое-то время туда же устраивается и мать.
В местной школе твоя сестра, характером пошедшая в добрую безотказную матушку, быстро приживается и заводит друзей, а вот ты держишься особняком, да и не любят тебя ребята особо, считая вредной, заносчивой и высокомерной. На всё у тебя есть своё мнение, везде ты норовишь сунуть свой нос.
Может быть, поэтому общаться с отцом с возрастом тебе становится всё тяжелее, ведь он не терпит непослушания. Допускаю, что после окончания школы и с колледжем у тебя не сложилось по той простой причине, что ты слишком много перечила отцу. И, несмотря на уговоры матери, он банально не дал денег на твою учёбу. Мол, раз ты такая сучка неблагодарная - дома сиди, борщи хуярь.
Единственный взрослый человек, который, кажется, тебя понимает, слушает и, что удивительно, слышит - не столь давно приехавшая в город девушка, работающая в газете. Хейзи в Китсолте около года, пару месяцев обустраивалась, потом вплотную занялась газетой. Вы работаете вместе месяцев 5-6. Собственно, какие-то подробности вашего с нею знакомства и устройства в газету оставляем на обсуждение (или флешбеком отыграть можете).
20 июня, желая навестить родственников (может, договориться и занять у них денег?) твоя мать садится на автобус до Принс-Руперта, где должна была сделать пересадку. Как известно, до пункта назначения автобус так и не добирается.
25 июня поисковые группы, организованные местной полицией, обнаруживают распополамленный автобус и тела погибших (твой отец участвовал в поисках, но тел не видел). Твоей матери в их числе нет. По сей день она так и не найдена. Отсюда стимул к дальнейшему расследованию, что называется, вопреки.
Важно. По поводу твоей работы в целом, расследования и знакомства с миссис Хейз в частности. Твоему отцу такое положение дел категорически не нравится. Он считает, что в столь тяжёлое для семьи время лучше бы шла работать на завод - там платят больше, или замуж вышла за хорошего работящего парня, чем носиться "со своими писульками". Хейзи он считает феминисткой, лесбиянкой и дурой набитой, как и тебя, за компанию. И за это ты также огребаешь.

Пример поста.

Хейзи

О предстоящем митинге Хейзи знала, люди передают из уст в уста. Так что не удивительно, что она была в центре событий. Конечно, с одной стороны ее мало волновала пропажа автобуса и некоторых людей. В городе девушка прожила недостаточно времени. Но безумие, оно витает в воздухе, оно передается от жителя к жителю. А потом, она ведь всегда везде была в первых рядах, с первых дней, с момента как переступила «порог» этого города. А с другой стороны, молчание властей. Оно злило. Даже в ее родном городе преступления обсуждались, либо людей отвлекали чем-то, чтоб не разводить панику. А тут. Тут был непрофессионализм.
Она прибыла одной из первых к мэрии, устроилась на лавочке, дожидаясь остальных. Что-то сегодня должно было произойти. Люди не любят, когда их держат в неведенье настолько явно. Людям нужно подкидывать информацию на обдумывание. Людям нужны теории, чтоб они не придумывали сами. Непродуманно поступили власти. Даже странно. Именно это и вызывало вопросы. Они ведь должны были предположить, что скоро грянет гром. Что после такой «молнии» не может не быть грома. Не может не быть безумия.
Хейзи не собиралась сначала вступать в разговор с властями. Она тут не в качестве журналиста пришла, а как обычный житель города, хотя сумка с микрофоном, с диктофоном и блокнотами была при ней. Как-то свыклась девушка с рабочим оборудованием. А потом, всегда есть возможность что-то записать, что-то запомнить. Что потом пригодится.
Но потом все пошло не так, как она планировала. Толпа собиралась, а вскоре и бравые блюстители закона собрались. Тут Хейзи не смогла отсиживаться в стороне. Чуть тряхнув головой, она поднялась и направилась в гущу толпы. Заметила и ребят, которые вместе с ней пытались тянуть на себе газету. Фотографии будут, хотя бы в этом и не приходилось сомневаться.
Первые ее вопросы проигнорировали. Хотя возможно просто не успели ответить. Микрофон, протянутый к шефу полиции, качнулся в ее ладони, а потом она его переместила к себе. Взгляд девушки сделался тяжелее. Она не любила, когда ее игнорировали. С момента, как сбежала из дома, как возможно покалечила своего мужа, с момента, как почувствовала себя свободной и живой. Особенно она не любила, когда так смели поступать мужики.
- У вас есть хоть какие-то предположения? Версии? – Произнесла девушка, как можно громче, привлекая внимание звонким голосом. – Или так и будете молчать? Люди хотят знать, что произошло. Там были чьи-то мужья, чьи-то дети, соседи. Да там были те, кого знаете вы лично, те с кем вы сами здоровались за руку.
Хейзи глубоко вдохнула воздух. Наверное, этим она и понравилась прошлому редактору. Ей было нечего терять. Сама Хейзи считала, что живет чужую жизнь, нагло крадет ее у другого, и что эта самая жизнь может закончиться в любой момент. Поэтому у нее не было страха спросить или сказать что-то не то тем, кто представляет закон.
- Или это ничего не значит? – Добавила девушка, сжимая губы в тонкую полоску.

мой

К счастью ли, или к сожалению, я не белка, тем более, не беличий глаз, а мамзель особо не заморачивалась, куда конкретно стрелять, действуя на рефлексах и эмоциях. Будем считать, с одной стороны, везением, а с другой - не очень. Ибо вотпрямщас, в данный конкретный момент, я предпочёл бы оказаться либо целым, либо мёртвым.
Разумеется, моим источником информации являлось практически полное таковой отсутствие. Но, видите ли, господа, я забрался в этот дом не для того, чтобы распивать чаи с оного владелицей, ведя светские беседы о погоде и пропадающих автобусах с шахтёрами, а для того, чтобы информацию как раз-таки добыть. О ней, Хейзи, о её личности и прошлом. Я не лгал, говоря ей, что хотел удостовериться.
Я не знал, что нужно сделать, дабы вывести миссис Хейз из себя настолько, чтобы она пустила в ход оружие, ну, разумеется, если не учитывать сам злополучный факт моего появления в доме под вечер. Не имел ни малейшего понятия, на чём её клинит, какие фразы срабатывают у неё как условный рефлекс у лабораторной мартышки. К слову, если я всего этого не знал... не логичным ли было предположить, что я - не тот засранец, которого прислали по её душу папаша на пару с мёртвым мужем?
Толком я не успел осознать, в какой момент тьма сменилась электрическим светом, принял как данность, а журналистка находилась далековато от меня, чтобы в таком состоянии я сумел как следует рассмотреть выражение, нарисовавшееся на её мордашке, тем более, прочесть что-то во взгляде.
- Вы ранены, - роботом-автоответчиком оповестила меня миссис Хейз. "Здравствуйте, вы позвонили в диспетчерскую. Ваш звонок очень важен для нас. Оставайтесь на линии, наш оператор ответит вам в течение следующего часа."
- Вы истечёте кровью в противном случае.
Похвальная наблюдательность, вызвавшая на моей физиономии очередное мимолётное подобие улыбки.
- Да... - сухо сглотнув, выдохнул я, тут же одёрнув себя, - Нет... мне... помощь ваша потребуется...
Пальцы скользнули за ворот рубашки, в попытке нащупать выходное отверстие от пули. Хрен же там, если бы всё было так просто!
- И пинцет...
Да с какого, спрашивается, рожна она должна мне помогать? Окажись я - да кто угодно - на её месте, звонил бы не в скорую, а в полицию, в первую очередь.
Я не уверен, что сумел бы удрать до появления как первых, так и вторых, ибо, насколько я успел заметить, находясь снаружи, входная дверь в дом представляла собою нечто среднее между вратами в преисподнюю и противотанковым укреплением, а до окна мне, простите, как до Берлина по-пластунски. Но я бы попытался. А дальше? Если я в очередной раз скажу, что понятия не имею, это будет честным ответом.
Но рыжеволосая барышня отчего-то медлила, переминаясь с ноги на ногу, вероятно, сызнова собиралась с мыслями, с силами. Словно будучи приклеенной, силой оторвала себя от стены, прошествовала внутрь комнаты. И пистолет оказался на столе. Я её не торопил, отнюдь, пожалуй, у нас в запасе есть ещё несколько минут на приятные разговоры о жизни на Марсе и зарождении Вселенной, до того момента, пока я отключусь, и вот тогда она сможет звонить куда и кому угодно.