Тайрус Маккуин
– Отлично, – ответил Гайлусу капитан.
Затем Тай внимательно выслушал Токедо. Он отвел взгляд лишь на миг, чтобы обдумать тот самый удар, который испытал корабль во время прорыва. Тогда Маккуин подумал, что это был выстрел лазером. На деле же оказалась попытка абордажа. И она могла быть очень успешной. По воли странного случая они не закончили свой путь прямо там, на орбите.
– Если мы попытаемся убрать око с корабля, это может быть так же опасно, как и оставлять его здесь. Предложения? – спросил Тайрус и окинул собравшихся голубыми холодными глазами.
– Еще мне с самого начала не дает покоя одна мысль, - он добавил, - как жнецы засекли нас при нашей системе маскировки?
Герой: +1 Всем:
Рону:
Джуди, Дита, Кей
Кенши и Мистрей привели раненого инженера в медотсек. Ему необходимо оказать помощь, правая ладонь пробита полиметаллическим кабелем. На руке бинт, есть следы первой помощи и засохшего медигеля, нижний край прута гладко срезали.
Венсан держится молодцом, не жалуется ни на что, однако, обследование покажет травмы спины и ключицы. Как ни как, на старика упали облицовочные листы.
Реплики Ива можно писать самостоятельно.
Фабио
Получает по пять очков отступника за каждое убийство. О нем пока никто не знает. Внутри хода есть крышки с резервным доступам к разным магистралям сети. Около некоторых работают дроны. Технический лаз поможет спустится на палубу ниже, там ответвление идет вдоль мостика и зала совещаний. У Фабио по-прежнему задача собрать сведения, кто эти военные, и что они здесь забыли.
Отступник: +10
Кила и Рикс
Когда Сора схватила батарею, по ту сторону двери перед ней неожиданно вырос обугленный хаск. Он выбросил руку и железной пятерней стиснул кварианку за предплечье. В следующую секунду части двери сомкнулись буквой «С» и намертво зажали руку монстра.
Риксу:
Джек и Фабио
В последнем домике церберовцы нашли саларианца. Он лежал в гостиной. Здесь творился жуткий бардак, словно все вещи подхватил сильный ураган и разбросал вперемешку. Ученого постигла та же судьба, что и женщину, и из головы у него выходил тот же зловещий кабель. На полу лежали осколки толстого стекла, потолочный иллюминатор щетинился прозрачными зубами, на краях которых остались серо-синие ошметки. Многочисленные датапады были разбиты или смяты, будто под тяжелыми ногами.
Спальня была наглухо запертой, но спустив воздух, пара найдет ее совершено нетронутой. Саларианец был гипер-аккуратным, внутреннее убранство стояло по полочкам, трудно было найти хоть одну пылинку. Последняя запись на личном терминале гласит:
«То, что мы делаем – это великое достижение для все рас Млечного Пути. Знак того, что мы можем достигнуть сообща. Без войн, разногласий и вражды. И пусть я не увижу того триумфа, пусть не доживу, но его увидит мой брат. Я истинно горд за него.
Лен.»
Для обоих:
Тимур Гаврилов. Вьетнамские флешбеки. На неправильной стороне
Грязно-серое небо проглядывало меж гладких боков высотных шпилей. Рукотворные исполины из стекла, бетона и металла были сами под стать небу – всех оттенков от бледно-серого до темно-бурого. Над Тимуром высился Нью-Йорк сто восьмидесятых. Улицы деловой части города пустовали в ранний час. По дороге лениво проплывали редкие машины, а небо только-только набрало яркости, дабы осветить джунгли бетонных стволов.
Пасмурное утро встречало его редким дождиком, от которого спасала бумажная газета поверх ветхой одежды. Капли падали на нее со звонким щелчком, а затем расплывались в мокрые пятна. Заголовок праздно гласил о новой колонии на Гилеаде. Под Тимуров была лавка из вогнутого пластика с подогревом. Сегодняшняя ночь прошла в уюте, если сравнивать с тонкой картонкой на ледяной земле в какой-нибудь подворотне или свалке. Тяжело представить, что где-то далеко люди покоряют космос, когда лежишь на улице без документов, жилья и кредитов.
Гаврилов прибыл в Нью-Йорк, дабы посетить комитет ВКС и встать на учет военных ветеранов. Это позволило бы ему получать ветеранские выплаты за выслугу лет в любой точке обитаемого космоса. Спустя несколько дней после того, как он заселился в отель и подал документы, случилась неприятность. Кто-то обворовал номера. Кредитный чип, документы, омнитул – все пропало. Гаврилов остался без ничего в чужом городе, и у него не было кредитов даже на дорогу. Последней надеждой оставался комитет, однако из-за каких-то бюрократических проволочек ему отказали. Альянс кинул его.
Еще вчера он резал четырехглазых уродов на Торфане, а сегодня оказался на улице. Ему вбивали постулаты о доблести и героизме во имя Альянса, во имя человечества и его значимости в галактике, а потом выкинули, заставив жрать из помойки. Тимур стал волком в лохмотьях среди опрятных остриженных овец. Он видел, как те сторонились его. В отражениях витрин он ловил свое заросшее лицо. Волк волка видит издалека, и тогда побеждает тот, кто сильнее. Другие бездомные были ему вовсе не братья по несчастью, а соперники. Особенно когда у тех было, чем поживиться. Иногда ему удавалось собрать немного кредитов, сидя на тротуаре с разбитым планшетом, на котором он вывел неровные буквы «Помогите ветерану Торфана».
Однажды, он сидел так, витая в отголосках боя, не то настоящего, не то никогда не существовавшего. Около него опустился прохожий, он что-то говорил, рыдал, называл его незнакомым именем. Не сразу Тимур понял, кто это и что слышит свое родное имя. Тем прохожим был старый однополчанин Чарльз. В то время он уже работал на Цербер и мог вытащить Гаврилова с улиц. После этой встречи Тимур стал возвращаться к жизни. Он получил жилье и работу, идейного руководителя, чьи задачи всегда подходили навыкам и взглядам космопеха. Они делали то, что не делал Альянс. Спустя год он женился. Она работала в офисе и занималась финансами, что шли от компаний, принадлежащих Церберу. У них появились дети.
Благодаря Чарльзу, он обрел себя. Поэтому Тимур отправился на поиски, когда тот сбежал во время вторжения. Призрак считал, у Гаврилова будет шанс вернуть друга. Однако, этого не случилось. Чарльз призывал оставить Цербер, но Гаврилов не мог позволить другу примкнуть к Альянсу. Он убил его и всех женщин и мужчин, бежавших с ним вместе. Чарльз был доброй душой и до последнего волновался, что Тимура обратят в кибернизированного слугу.
Благодаря другу он выбрался из подворотен Нью-Йорка и стоял сейчас на Луне. У него было важное задание, которое Тимур был намерен выполнить.
Распределительный узел напоминал спящую черепаху, что зарылась в песок и втянула голову в панцирь. Не доходя до бункера с пару десятков метров, Гаврилов остановил отряд. На запертой двери отчетливо горел замок, а значит на него подавалось питание. С большой вероятностью внутри кто-то был, а уже с меньшей – был живой. Короткими жестами Тимур приказал отряду укрыться за оставленными бронещитами. Он оглянулся на Акайо, который приотстал, и рыкнул ему в динамик:
– Коготь! На разведку.
Акайо
Когда Юки окажется возле замка, панель мигнет и в шлеме неожиданно раздастся голос молодого человека. Он спросит, кто Юки такой. В голосе чувствуется удивление и надежда.
Акайо может ответить:
Крис
На орбите висит десантный корвет, перекрашенный под гражданское судно, на котором церберовцы прибыли в систему. Крис может вернуться на него.
- Подпись автора
